И вдруг
проглянет солнце, и поток
Озолотится, и степной цветок,
Душистую головку поднимая,
Блистает как цветы небес и рая…
Но успокойся!
Тот, кто достоин был воспоминанья,
Тот и тебя достоин. Испытанья
Пройдут. — И я тебе клянуся,
Что упрошу жестокого отца.
Позволит он соединиться вам;
И счастие опять украсит
Твои ланиты пламенным румянцем;
Не плачь, не плачь — не всё гроза бушует,
Проглянет солнце, и цветок, измятый
Порывом ветра, встанет обогреться…
Погода здесь во все время нашего пребывания была непостоянная: то дует северный муссон, иногда свежий до степени шторма, то идет проливной, безотрадный дождь. Зато чуть
проглянет солнце — все становится так прозрачно, ясно, так млеет в радости… У нас, однако ж, было довольно дурной погоды — такой уж февраль здесь.
Дальнейшее тридцатиоднодневное плавание по Индийскому океану было довольно однообразно. Начало мая не лучше, как у нас: небо постоянно облачно; редко
проглядывало солнце. Ни тепло, ни холодно. Некоторые, однако ж, оделись в суконные платья — и умно сделали. Я упрямился, ходил в летнем, зато у меня не раз схватывало зубы и висок. Ожидали зюйд-вестовых ветров и громадного волнения, которому было где разгуляться в огромном бассейне, чистом от самого полюса; но ветры стояли нордовые и все-таки благоприятные.
Неточные совпадения
Скоро стало совсем светло.
Солнца не было видно, но во всем чувствовалось его присутствие. Туман быстро рассеивался, кое-где
проглянуло синее небо, и вдруг яркие лучи прорезали мглу и осветили мокрую землю. Тогда все стало ясно, стало видно, где я нахожусь и куда надо идти. Странным мне показалось, как это я не мог взять правильного направления ночью. Солнышко пригрело землю, стало тепло, хорошо, и я прибавил шагу.
Чуть только начало светать, наш бивак опять атаковали комары. О сне нечего было и думать. Точно по команде все встали. Казаки быстро завьючили коней; не пивши чаю, тронулись в путь. С восходом
солнца туман начал рассеиваться; кое-где
проглянуло синее небо.
На ногах у лысены, повыше первого сгиба, из-под мягких сизых перьев лежат желто-зеленые поперечные полосы в полпальца шириною; зеленоватый цвет виден даже на последнем сгибе ног до самой лапы; он
проглядывает сквозь свинцовый цвет, общий ногам всех лысен; лапы их на
солнце отливают грязно-перламутровым глянцем; перепонка между пальцами толстая, вырезанная городками, отчего они и не могут так ловко плавать, как другие утки.
Редко
проглядывал бледный луч
солнца.
Солнце всходило, но еще не вышло из-за туч, виднелось полотно дороги, на котором черная земля
проглядывала сквозь талый снег, и две пары рельсов тянулись вдоль светлыми полосками…
Потом вдруг переставало, мгновенно расчищалось; ясно виднелись голубоватые снеговые тучи, и
солнце как будто начинало
проглядывать, но нерешительно и невесело, как улыбка самого Поликея.
Громадная туча дыму заслонила собою
солнце, которое еле-еле
проглядывало из-за нее каким-то тускло-багровым, каленым пятном и наводило на все предметы тот особый свет, который придавал им зловещий характер тоскливости и смятения.
С юго-запада тянулись хмурые тучи, но уже кое-где между ними были просветы и сквозь них
проглядывало голубое небо. Оно казалось таким ясным и синим, словно его вымыли к празднику. Запорошенные снегом деревья, камни, пни, бурелом и молодые елочки покрылись белыми пушистыми капюшонами. На сухостойной лиственице сидела ворона. Она каркала, кивая в такт головою, и неизвестно, приветствовала ли она восходящее
солнце или смеялась над нашей неудачей.
На лестницу он уже не присаживался и не заходил в сени, а побрел дальше к спуску, где теперь деревья пошли световыми пятнами под ласковыми лучами
солнца: оно
проглядывало то и дело из-за ползущих медленно облачков.
— Посмотрим, так ли
солнце течет? Нет ли замешательства в мере часов? — присоединил свой голос четвертый, последуя примеру своих братий и посматривая на небо, на котором в это время из-за свинцовых туч
проглянуло солнышко.